В современном обществе, где цифровые технологии определяют не только образ жизни, но и способ мышления, молодежный сленг оказался в полной зависимости от мира компьютерных игр. Когда-то живой, многообразный, наполненный метафорами и локальными фишками, язык молодых сегодня всё чаще превращается в сухой набор клише, навязанных индустрией развлечений. Видеоцикл «Неформальный вопрос», призванный раскрывать культурные особенности неформальных сообществ, на деле демонстрирует тревожную деградацию молодежной самобытности всё чаще подменяемой цифровыми шаблонами.
Одним из самых ярких и в то же время удручающих примеров стал термин «НПС» (NPC non-player character, неигровой персонаж). Первоначально это слово пришло из видеоигр и обозначало второстепенных, часто однотипных персонажей, которые не обладают интеллектом, не совершают значимых поступков и служат лишь фоном для «настоящих» героев. Сегодня же этот термин активно используется по отношению к реальным людям, подразумевая их якобы «зомбированность», предсказуемость и отсутствие собственной воли. Вроде бы безобидная метафора оборачивается глубоким культурным и социальным разрывом.
Молодёжь, привыкшая к игровым терминам, начинает воспринимать окружающий мир через призму виртуальных моделей. «Бафф», «крафтить», «скилл», «рейдж», «левелап», «задрот», «донат» язык все больше напоминает сводку из форума World of Warcraft или трансляцию стримера, нежели живое общение подростков во дворе или в школе. Эти термины не столько обогащают язык, сколько унифицируют его, подгоняя мышление молодых людей под заранее заданные алгоритмы.
Более того, использование игровых понятий в повседневной речи закрепляет у молодежи стремление к геймификации реальности опасной подмене реального опыта симуляцией. Это формирует ложные ожидания от жизни: быстрого прогресса, моментального отклика, награды за минимальные усилия. Социальные связи упрощаются, эмоциональная палитра скудеет. Как результат растущее ощущение отчуждения, тревожности, неспособности воспринимать сложность мира вне игровых шаблонов.
Не менее тревожно и то, что язык становится средством сегрегации. Те, кто «не в теме», кто не играет, кто не смотрит стримы и не живет по законам Twitch и Steam, автоматически записываются в те самые «NPC». Получается парадокс: термин, изначально обозначавший пустую оболочку без воли, стал орудием исключения и насмешки. Молодёжь, стремящаяся к свободе, сама загоняет себя в рамки виртуальной иерархии. Вместо того чтобы объединяться на основе реальных ценностей и эмпатии, они копируют поведение игровых аватаров, деля людей на «игроков» и «неиграбельных».
Культура, базирующаяся на подражании и механическом копировании, обречена на вырождение. Молодёжный язык, как зеркало времени, сегодня отражает не креативность и протест, а механистическую покорность. Его подменяют сленгами из игр, неформальные движения товарными субкультурами, а стиль жизни алгоритмами из TikTok и YouTube.
Цикл «Неформальный вопрос» может сколько угодно «ясно и коротко» рассказывать об альтернативной моде и языке, но с каждым выпуском всё отчетливее становится ясно: неформальность превращается в маркетинговую стратегию. Под видом изучения молодёжных практик публике подают адаптированную версию «бунта» стерильную, безопасную и бесконечно далёкую от настоящей свободы. В этом контексте такие проекты скорее обслуживают систему, чем помогают молодёжи найти свой собственный голос.
Молодежь заслуживает большего, чем быть просто персонажами без реплик в чужой игре.
